Николай Некрасов
АРХИВ
"При правильно проводимой политике уже через пять лет Россия сможет полностью отказать от импорта продовольствия, обеспечивая при этом продуктами питания не только себя, но и став лидером мирового агропромышленного комплекса", - заявил сенатор, комментируя в интервью REGIONS.RU/"Новости Федерации" подорожание в 2007 году минимального набора продуктов питания в среднем по России на 22,3%.
Прошлогодние меры, предпринимаемые правительством для стабилизации роста цен на продукты, парламентарий назвал не мерами, а латанием дыр перед выборами. По его мнению, "тогда стоило не снижать пошлины на импорт, а необходимо было датировать продовольствие для малоимущих граждан".
Лисовский также выразил несогласие с некоторыми утверждениями о том, что рост цен в России был спровоцирован мировым подорожанием продуктов питания. "Все это говорится определенными людьми для ухода от ответственности. Основной рост цен происходил из-за монополии наших торговых сетей", - подчеркнул он.
Касаясь недавнего заявления Дмитрия Медведева о том, что Россия может стать лидером мирового агропромышленного комплекса, сенатор сказал: "При наших территориях это обязательно произойдет. Другое дело, когда это случится: достаточно быстро - например, через 5 лет, что реально, если начать последовательно делать для этого все необходимое, или только через 10 – 15 лет", - заключил Сергей Лисовский.
Интервью с Сергеем Лисовским и Владимиром Плотниковым
Источник: «Русская служба новостей»
Дата: 31.01.2008, 10:00-11:00
Добров Андрей
ведущий
Сергей Лисовский
заместитель председателя комитета Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике
Сельскохозяйственный потенциал России - реальная сила, требующая развития
Андрей Добров: В студии гости у нас – Владимир Николаевич Плотников – председатель Аграрной партии и Сергей Федорович Лисовский – заместитель председателя комитета РФ по аграрно-продовольственной политике. Редакторы написали очень жесткую тему – ценовые войны, государство переходит в наступление. У меня вопрос – переходит в наступление государство? И с кем мы воюем?
Сергей Лисовский: Мне кажется, это проблема давно существует, просто наше правительство ее не хотело замечать, оно все время борется с инфляцией. На самом деле сейчас выборы, сначала были выборы в Думу, сейчас – президентские. Понятно, что надо погасить эту волну недовольства населения в связи с ростом цен. Мне кажется, это больше пиар-акция, нежели реальная работа с экономикой.
Владимир Плотников: Если грубо назвать – войны – мне кажется, наше правительство воюет с крестьянами. Потому что проигрывают наши отечественные товаропроизводители – крестьяне. Кто проиграет? Потребитель. Потому что такие игры и искусственные – как в посудной лавке – регулирования приведут к тому, что, в конечном счете, проиграет наш потребитель. Все, кто питается продукцией и хочет, чтобы продукция была качественной.
А.Д.: Я понимаю, что вы, как представитель Аграрной партии, вы за то, чтобы повышались закупочные цены у крестьян. Но вряд ли за то, чтобы при этом повышалась цена у потребителя. Как так можно сделать, чтобы цена была выше закупочная у крестьян, но при этом кушать тоже надо.
В.П.: Я еще являюсь президентом Союза фермеров России. Вчера был президиум – приехали все фермеры с РФ. Эти вопросы обсуждались, надо государству найти баланс между продукцией и ценами.
А.Д.: Вы только что говорили, что государство не должно быть, как в посудной лавке.
В.П.: Государство должно выстроить четкую систему и найти баланс этих интересов, чтобы поддержать крестьян и чтобы не страдали потребители. А государство сейчас нечестно работает. Мы недавно были на Зеленой недели – всемирная ярмарка продовольствия. Вест мир приехал туда. Они решают какой вопрос? Они убедили всех потребителей в том, что если вы хотите качественно питаться, то вы должны соответственную цены платить. А у нас как? У нас убеждает товаропроизводитель крестьян, переработчиков в том, что не повышайте цены. Это чувствительный фактор для всего общества. В результате - мы не поднимаем свое отечественное производство, мы завозим импорт, доля импорта увеличивается. И мы уже не сами определяем эти цены, а импорт определяет на территории РФ цены, к сожалению.
С.Л.: Это правильно. Тем более, когда государство пытается так быстро что-то регулировать без какой-то программной политики, программы политической в плане экономики, то сталкивается с тем, что цены реально формирует импортное продовольствие. На которое наше правительство никак влиять не может.
А.Д.: Почему за 16 лет существует такое понятие, как продовольственная безопасность, но при этом такое ощущение, что в этой сфере целенаправленно ничего не делается.
С.Л.: Во-первых, г-н Греф до 2003 вообще говорил, что такого понятия - продовольственная безопасность – не существует. Когда мы обращались к нему и пытались сформулировать таким образом эту проблему, он говорил - нет такого понятия продовольственная безопасность. Это все происки российских аграриев, которые не умеют работать, лучше работайте. Тогда будет ваш продукт на прилавках, а не импорт. Потом он перестал это публично заявлять, понимая, что это глупость. Но, по-моему, внутренние ощущения у него такие же остались. И у его министерства, которое он сформировал, хотя он сейчас ушел, позиция примерно такая. Поэтому раз у крупнейшего нашего министерства, которое формирует политику нашего государства в экономике, нет понимания продовольственной безопасности, нет и в стране такого понятия.
В.П.: Это не значит, что нет такой угрозы. Москва – на своем заседании правительство приняло такой закон о продовольственной безопасности г. Москвы. Почему? Потому что уже 3/ 4 примерно - импортное продовольствие. И зависит столица не от наших крестьян, а от импортных поставщиков, которые зарабатывают огромные сверхприбыли. А мы, к сожалению, даже при такой коньюктуре на цены получаем убытки, потому что регулировать надо не только цены на продовольствие, но и цены (если государство берется системно это делать) на энергоресурсы, на дизельное топливо, которое дорожает, на электрическую энергию, на газ. Посмотрите, что с минеральными удобрениями - был декабрь, сейчас январь – почти на 30 % подорожали минеральные удобрения, это же переложится на продукцию, которую производят крестьяне. И получается, что крестьянин у нас виноват во всем. Как изъян – так с крестьян.
А.Д.: Каждый год требуют понизить им цены на горюче-смазочные вещества.
С.Л.: И каждый год они увеличиваются.
А.Д.: Да, я слышал такое мнение – они каждый год требует понизить, просто хотят подороже продать.
В.П.: Задача государства - эти расчеты не скроешь, экономику никуда не денешь.
А.Д.: Мне кажется, государство вообще ничем не занимается.
С.Л.: В плане экономики сельского хозяйства государство ничем не занимается. Беда еще в том, что профильное министерство, которое достаточно эффективно у нас работает, Минсельхоз не обладает полномочиями. Т.е. реально экономику сельского хозяйства отдали Минэкономразвития, которое вообще не принимает позицию сельхозпроизводителей, не хочет их понимать и лоббирует импорт. Если посмотреть планы, которые строит Минэкономразвития, то увеличение импорта у нас каждый год по планам опережает рост собственного производства.
А.Д.: Почему они лоббируют?
С.Л.: Во-первых, это паранойя со вступлением в ВТО. Основное требование тех, кто нас пускает или не пускает в ВТО это увеличение импорта. Второе – узкие интересы ряда чиновников, которые находятся под влиянием импортного лобби, которое очень сильное. У нас, к сожалению, нет аграрного лобби. Многие еще путают – лобби - переработчиков, которые не являются сельхозпроизводителями, они являются в чем-то паразитами – в хорошем смысле, потому что в природе есть паразиты, которые нужны. Но по сути это паразиты, которые сами не производят, а перерабатывают продукт. И задача государства - так распределить доходы переработчиков и производителей, чтобы был баланс определенный. У нас все доходы от сельхозпроизводства остаются у переработчиков. Крохи достаются производителям. В результате у нас угнетается сельхозпроизводство и растет доля переработки, которая уже сейчас работает, в основном, на импортном сырье – вот в чем проблема.
А.Д.: Классический пример – говядина.
С.Л.: Молоко, все, что угодно - сахар. А переработчику все равно, на каком сырье работать – чем дешевле, тем лучше. Он не обладает патриотическими чувствами.
А.Д.: Владимир Николаевич, какие у нас области вообще умирают? В животноводстве это крупный рогатый скот. У нас говядину производит еще кто-нибудь у нас вообще?
В.П.: Конечно, производят. Говядина – 65 % говядины, которая потребляется на территории РФ – импортная. Почему так происходит? Государство не участвует в регулировании, а оно обязано это делать. Смотрите, какие угрозы. Руководство Минэкономразвития не понимает этих угроз. За все годы современной России мы каждый год сокращаем поголовье коров. Мы также каждый год сокращаем производство.
С.Л.: Где политика экономическая? У нас снижение каждый год производства говядины и молока. 8 лет у нас существует это министерство. Где идеология развития?
А.Д.: Идеология очень проста – они считают, что мы сейчас вступим в ВТО, будем жить в глобальном мире и не нужно своих коров. Мы построим коттеджи и будем питаться молоком новозеландских буренок.
С.Л.: И наши территории сельскохозяйственные - русские люди оттуда уйдут и займут китайцы, корейцы, что, кстати, и происходит. В центральных областях России, когда едешь по полям, видишь бараки - огромные площади. Спрашиваю: кто? Корейцы, они выращивают тут зелень. Мы потом получим, что у нас сельские территории заняты чужими народностями и гражданами чужих государств.
А.Д.: У нас башкиры, и туркмены здесь живут, все в порядке. У меня есть 1 директор колхоза, который говорит - хорошо бы китайцев завести, они ребята упертые, поставишь - они на грядке работать будут. Что плохого?
В.П.: А куда деваться коренным нашим народам, русским народам?
А.Д.: В менеджеры идти.
В.П.: В менеджеры их не возьмут и того директора, который сегодня китайцев планирует взять на работу, его через пол-года выкинут от туда.
С.Л.: У меня есть знакомый, который в свое время привез большое количество китайцев, те не знают, что делать. Привезли тысячу, сейчас – 5000 непонятно – как появились, как контролировать, дикий народ. Это страшная вещь! Мы скоро будем иметь регионы, которые «де факто» заселены чужими гражданами других стран, которые очень агрессивны. Потом нам просто предложат юридически это все закрепить. И Россия распадется просто. Скажут – у вас больше живет китайцев, чем россиян, значит это уже провинция китайская. К этому идет, если так будет продолжаться на селе. У нас будут страшные огромные города с плохой инфраструктурой и погибающей экологией, а на территориях сельских будут жить другие народы или вообще никто жить не будет.
В.П.: В мире пустоты не бывает, надо понимать – мы Россию не должны рассматривать в контексте отрыва от мировых процессов. Есть серьезная проблема борьбы за сельхозсырье, потому что сельхозсырье это не только питание сегодня, не только продовольствие, это же источник энергии. 20 % территории сельхозплощадей в Германии сегодня используются для производства сельхозсырья на биотопливо. Представляете, какая это огромная масса?
В.П.: Надо понимать, что в мире это жесткая конкуренция и не хватает на продовольственном рынке питания, растет рост потребления в результате благополучия Китая, Индии и других стран. Естественно, Россия в этом смысле представляет Клондайк – огромный неиспользованный ресурс. Зачем мы будем отдавать его китайцам? Если посмотреть. Как действует министерство экономического развития, то мы вообще должны закрыть эту лавочку всю, но мы же не должны так поступать! Мы должны быть здравыми людьми и использовать потенциал, чтобы производить продовольствие. Сегодня продовольствие это важнейший ресурс государства, это мощь и влияние в мире! У нас это все есть, у нас экологически чистая продукция, в отличие от Запада. Мы должны воспользоваться, у нас все шансы есть, но сегодня мы по ложному пути идем, когда срываем пошлины таможенные на молочную продукцию, другие виды, отдаем свои рынки!
А.Д.: Сейчас 2-3 недели назад снизили пошлины, сказали, что таким образом сдерживают цены.
С.Л.: Чем должно заниматься правительство? Если посмотреть план Евросоюза, у них планы прописаны краткосрочные до 2013 года, а дальше – 2020 и т.д. Чем занимается наше правительство? Я планов не видел больше года, даже наш смешной 3-летний бюджет, который так рекламировали, Кудрин, выступая на Совете Федерации, мягко сказал: мы оставляем за собой возможность 20-процентной корректировки по каждому году. У нас бюджет никогда и не менялся больше 20% по каждому году, т.е. по сути это годовой бюджет с непонятной перспективой на следующие, жестко незакрепленный и который будет меняться. Даже тот же бюджет, который мы приняли – 2008 летом, в сентябре мы уже вносили изменения. Как развивать экономику, когда бюджет можно таким образом менять? Любой менеджер предприятия скажет, что бюджет это закон, который преступить нельзя, потому что как только начинаешь дергать бюджет, у тебя разваливается вся экономика. У нас это позволительно, и по сути можно сказать, что у нас нет экономической политики – ни у Минфина, ни у Минэкономразвития. Если вернутся к продовольственной безопасности, не надо забывать, что помимо экономических факторов, здесь еще есть факторы глобальной безопасности вообще существования России. Ведь мы не знаем, чем нас кормят, я уже говорил в одной программе и много откликов получил – известны случаи, когда можно заложить в генномодифицированный продукт какую-то аллергенную реакцию на какое-то вещество, которое в жизни обычно не встречается. Мы не знаем, что мы реально едим и чем это для нас закончится. Если ввести определенный аллерген в продукты питания, достаточно просто будет ввести какое-то вещество или распылить его, и мы будем недееспособны - вся наша армия и наше население...
А.Д.: Я понимаю, что пока что у нас более жесткие стандарты по закупкам.
С.Л.: Это все слова! Генномодифицированный продукт в Россию идет валом! Те же пресловутые американские окорочка – они все генномодифицированны, они все сидят на генномодифицированной сое и кукурузе! А мы каждый год увеличиваем объемы. В 2007 году, несмотря на то, что наше птицеводство достигло уровня 1990-го года, мы при этом везли больше всего окорочков... Что самое страшное – люди даже не знают, что они потребляют! Потому что люди перестали их потреблять в прямом виде, понимая их вредность, они все идут на переработку, покупая дорогую колбасу - можете быть уверены, что вы едите эти самые американские окорочка! У нас нет закона, который это запрещает делать переработчикам.
А.Д.: А они добавляют в колбасу?
С.Л.: 40 % в мясной колбасе - это мясо птицы. Даже многие сейчас при сегодняшних технологиях, добавках ароматизированных и вкусовых умудряются ветчину делать. Вы едите ветчину, думая, что вы едите говядину или свинину, на самом деле вы потребляете курицу.
А.Д.: Может, вернемся к бумаге?
С.Л.: Бумага полезнее была. При этом генная модификация проникает в нашу жизнь очень активно, и нет закона, который все это регулирует. Сейчас на Совете Федерации мы рассмотрели новый закон, который обязует, если у нас раньше была пресловутая 0, 96 % должно было присутствовать, чтобы указывать на этикетке, так как эти 0, 96 посчитать очень сложно в обычных условиях, то все говорили, что у них меньше и поэтому не писали. Сейчас любое наличие генномодификации обязан производитель указывать - 5 % от этикетки на красном фоне, это что-то поменяет, но не все. Мы должны запретить использовать в переработке генномодификацию!
А.Д.: Владимир Николаевич, у нас есть своя переработка с этой генномодификацией?
В.П.: Мы не контролируем ситуацию и не можем сказать, какими семенами засеваются наши поля. По официальной статистике, у нас нет ни одного сорта гибрида, который бы на основе генной инженерии вывели, но может каким-то путем поступает эта продукция. То, что мы потребляем огромное количество генномодифицированных продуктов, это точно. Вопрос этот не регулируется. Я в Думе был автором поправки закона о защите прав потребителей об обязательной маркировке. Потребитель должен знать, чем он питается, мы должны разъяснять, Россия - та страна, где мы отечественное производство высококачественные продукты обеспечиваем. А то, что по импорту идет – непонятного или опасного для здоровья качества.
С.Л.: Государство должно понять, что, вкладывая в сельское хозяйство, оно по сути экономит деньги. На обычном уровне - ты сэкономил рубль, съев непонятный продукт импортный, и потратишь 6 рублей, чтобы потом лечиться. И государство тратит огромные деньги на здоровье населения, на лечение населения, вместо того, чтобы вкладывать в здоровое питания.
А.Д.: Мне кажется, оно не тратит деньги.
С.Л.: Все равно деньги выделяются, тратятся они по прямому назначению или иначе - это другой вопрос, но выделяются средства большие. Помню, как в прошлом году нашему министерству здравоохранения потребовалось 17 млрд – в течение недели выделили. Хотя для аграриев надо 1 млдр – надо биться год, а то и два, а там, в течение недели деньги были выделены и исчезли непонятно где. Народ стал не здоровее. а 17 млрд исчезли. Если бы 17 млрд вложили бы в сельское хозяйство на конкретные программы – молоко, овощи – я думаю, эффект был бы гораздо больше для здоровья населения. А по генной модификации добавлю – у нас половина рассады и семян овощей импортируется, а там вопрос с генной модификацией очень большой…
А.Д.: Там уже разрешил клонированное мясо.
С.Л.: Думаю, что генная модификация и к нам проникает, хотя официально этого нет. Никто не контролирует, огромное лобби. Что такое генная модификация? Это десятки миллиардов денег, вложенные в эти производства. Понято, что лобби сметает все и здравый смысл.
В.П.: Без помощи и участия государства эту проблемы не решить.
С.Л.: Это обязанность государства. Вчера Евросоюз заявил о запрете ввоза говядины бразильской, правильно сделали. Используются не те технологии, которые позволительны для здорового питания. Что сейчас произойдет? Наше правительство, уверен, ничего не сделает. Эта говядина, подешевев, хлынет на российский рынок. Наше правительство тут же отрапортует – как мы хорошо отрегулировали, цена на мясо говядины упала. Сколько потом мы будем тратить на лечение людей? И мы тут же разрушим более-менее начинающий оживать рынок говядины, который пытаются нацпроектами и небольшими деньгами поднять. В короткой перспективе – мы проблемы на 2-3 месяца перед выборами. Если смотреть на 1-2 года, это огромный проигрыш, это преступление.
А.Д.: Поговорим о будущем – молоко. Выпили все молоко китайцы и индийцы в прошлом году, как нам объяснили, и поэтому цены взлетели, и мы оказались перед тем фактом, что молоко стало стоить дороже. Сейчас цены заморозили на молоко до определенного периода.
С.Л.: Непонятна экономика этой заморозки, если, допустим, реально заморозили. У нас удобрения выросли, причем растут каждый месяц примерно на 10 %, зерно растет. Сейчас практически зерна в России не осталось, каждый месяц – 5-6 % плюс. Корма растут. С нового года- тарифы на электроэнергию, на газ, на ЖКХ – это тоже ударяет по производителю, потому что надо увеличивать зарплату людям, чтобы они могли выплачивать эти платежи. Все цены растут. Это все в себестоимость продукта. Каким образом ее можно заморозить? Если не обманывать? Допустим, выкрутили руки крестьянину – он продает, несмотря на рост цен, дешевле себестоимости, кто ему компенсирует эту потерю? Ему либо разоряться, либо разбавлять молоко. Экономики нет в этих решениях – вот, что страшно.
В.П.: Я зашел в магазин специально сегодня утром, беру пакет молока 3,5– процентной жирности стоит 52 рубля. Фирму не называю – известная фирма. Пачка – 1 литр молока – 52 рубля! Сколько платит товаропроизводитель, фермер или предприятие? Оно платит сегодня в среднем 10 – 11 рублей. Получается в пять раз молоко в Москве дороже, чем то, что происходит у производителя. Какая экономика выдержит?
А.Д.: Из чего складывается цена?
С.Л.: Это то, что не занимает государство, не регулирует распределение дохода между переработчиком, производителем и торговлей. Все всех странах это регулируется законом и очень жестко. Понятно, что тот, кто производит молоко, он заложник. Чтобы вырастить хорошее стадо молочное нужно 7 лет. Представляете, вдруг переработчик говорит –я у тебя брать не буду. Вырастить все стадо это 7 лет труда, денег. Что остается делать? Он начинает торговать, производитель, себе в убыток. Только в этом году производители молока немного вздохнули – они стали работать с прибылью, последние три года работали на уровне себестоимости.
А.Д.: Они работали с прибылью, а у нас сейчас опустили пошлины на молоко.
С.Л.: И была прибыль у них небольшая. Если год назад была цена молока закупочная в среднем 8 рублей, а себестоимость была 7,50, а сети зарабатывали 300-400 %. Кто распределял эту сверхприбыль? 100 % зарабатывают переработчики, и 100 % - сети и иногда и больше. Государство должно это регулировать.
В.П.: Это приводит к тому, что раз молочная отрасль убыточна. Тут другие есть причины - стареет сельское население, целый пласт социальных проблем в деревне, дороги, школы не строим, самая большая безработица среди молодежи, самые низкие зарплаты, люди уезжают из деревни – эти вопросы тоже важны. И поголовье падает коров… А мы открываем границы. Смысл регулирования? И еще больше импортного молока завозят сюда. Это бьет по нашим крестьянам.
С.Л.: Вместо того, чтобы регулировать - можно оставить цену молока, не увеличивать, но регулировать доходность. Чтобы каждый получал в этой цепочке: производитель – переработчик – сети получил пропорционально вложенным инвестициям и сроку окупаемости. Больше всего должен получать производитель 2/3, а 1/3 должны делить переработчик и торговая сеть. Тогда будет нормальная экономика, деньги в производстве. До чего дошло! Саратовская область в прошлом году – не было цельного молока для детского питания. Я уж не говорю о йогуртах и т.д.
А.Д.: А в этом году будет?
С.Л.: Не будет, ничего не сделано.
В.П.: Если анализировать то сухое молоко, которое используется для детского питания - там больше всего консервантов, химии. Любого сейчас спроси специалиста по качеству питания – в детском молоке и искусственных смесях – там больше всего.
С.Л.: Как живой организм – а молоко это живое - может храниться год не в холодильнике? Что там осталось от реально живого? Там остался один кальцин – а это можно просто таблетки есть.
В.П.: Дитё – или материнское молоко потребляет, или коровье, или эту химическую бурду. Отсюда – здоровье наших детей. А это закладывается здоровье на всю жизнь.
С.Л.: А потом расходы государства на здравоохранение. Мы спрашиваем: почему у нас дети больные? Армейские чиновники говорят, что приходят больше половины физически неподготовленных в армию – все оттуда, кормить нечем.
В.П.: Одна особенность – государство в последнее время начинает понимать, что если отойти от проблемы – она завтра будет номер один в стране. В последние два года нацпроект появился, среди приоритетов – сельское хозяйство, ресурсы начали выделять - это очень важная составляющая даже в понимании того, что Президент среди приоритетов назвал развитие сельского хозяйства, нацпроект, Россельхозбанк и другие направления. И в тоже время эти искусственные неумелые регулирования сейчас на рынке - когда мы открываем свои таможенные границы - поток импорта разбивает те добрые наработки, которые в последние годы появились.
С.Л.: Моя Курганская область – 2,5 года назад нацпроекты объявили, наши фермеры активно откликнулись, взяли много кредитов, вырастили свинину, а продать не смогли – разорились. Потому что весь рынок свинины в России у переработчиков занят импортом.
А.Д.: Мне наоборот рассказывали, что сейчас строятся огромные комплексы.
С.Л.: Вы немного путаете. Строятся огромные комплексы – заявки были одни, а реально до финиша дошло очень мало. С чем начинают сталкиваться? Реализовать не могут свинину, потому что Минэкономразвития так спланировало, что финансирует и помогает государству строить комплексы производства свинины, но при этом увеличивают импорт свинины. А рынок – не резиновый. И больше того – мы знаем, что население России снижается, рынок потребления падает. У нас получается – мы этот рынок отдаем импорту. Наши деньги небольшие, которые государство отдало на производство свинины, могут исчезнуть, потому что свинину реализовать нельзя. Мы в Курганской области уже с этим столкнулись. У нас свинины выросло много год назад, а продать не смогли – переработчики все сидят на импорте, им это выгоднее. Они купили такое дешевое оборудование, которое может перерабатывать только полуфабрикаты, которые приходят к нам по импорту. А живую свинью забить и переработать - у них такого оборудования нет, оно дорогое.
А.Д.: А я думал, что у нас со свининой все хорошо.
С.Л.: Пока с ростом импорта цена на свинину падает, я встречался с несколькими, кто сейчас строят эти комплексы – они говорят: мы начинали 1, 5 года назад строить с одной экономикой, а сейчас увеличили импорт, экономика другая.
А.Д.: А как сочетается нацпроект и такая политика по импорту?
С.Л.: Никак!
В.П.: Это самая большая беда! Должно быть все в комплексе. Мы производим, крестьяне на самом низу – личное подворье, фермеры – производят 55-60 % всей продукции молока и мяса. Со свининой – классический пример, когда свою свинину вырастили в результате того, что государство поддержало, субсидируя процент, цена на нашу упала на 30 %, и некуда деть ее, в это же время идет свинина по импорту, она покупается по цене выше, чем была. И ее все больше завезли на территорию РФ.
С.Л.: По сути против нас идет реальная война – и в продовольственной сфере тоже. Если посмотреть на наши рынки – как только цена на рынке становится такая, что позволяет нам развиваться, тут же нам приходи импорт чуть дешевле, нас регулируют и - регулирует правительство других стран. Как только они видят, что их продовольствие неконкурентоспособно, они тут же их начинают субсидировать, снижают цену и убивают наше производство. только это понять у нас не могут в правительстве – что реально нашу экономику регулируют другие страны. Слава Богу, что наш президент начал понимать, что политика Америки не дружественна России. Америка думает о собственных интересах, и последняя речь их президента об этом говорит. Америка - самая сильная страна и наши интересы превыше всего. Он прав со своей стороны. То же самое, что должно быть в отношении России, у нашего правительства – интересы России превыше всего. Каждое государство должно думать о своей стране. Пока наше правительство в лучшем случае думает о непонятных либеральных идеях, но никак об интересах собственного государства и экономики.
В.П.: Тема продовольствия это то, что касается всех. Это очень уязвимая, важная тема. Последние событие в мире, и у нас в РФ заставит пересмотреть, если сейчас не пересмотрим – представляете, какая будет угроза?
А.Д.: В свое время государство - это было после событий в Кондапоге – занялось рынками сельскохозяйственными. И на там еще уровне – низовой уровень по большому счету, но модельный – предложило убрать посредников, которые совсем темные. Т.е. сделать посреднический бизнес более прозрачным. И такая же система есть и на более высоком уровне. В этой цене на молоко за 50 рублей, где 10 рублей – производитель, а 40 – всех остальных – есть цена и посредников- людей, которые просто перекладывают бумажки. Какая цена здесь посредников?
В.П.: Ее трудно посчитать, она, я считаю, приличная, потому что мы не развиваем реальную кооперацию потребительскую – эта система, которая позволяет объединять мелких товаропроизводителей, крупных, формировать партии продукции, и уже дальше торговаться с переработчиками. Или торговое предприятие начинает принадлежать этому кооперативу, которое состоит из множества товаропроизводителей. И торговые сети тоже самое - уже по-другому реагируют, когда мощная партия и товаропроизводитель лоббирует сои интересы. Они находятся через кооперацию в экономических завязках.
А.Д.: Мне кажется, крупным сетям Украины выгодно, чтобы не было таких…
В.П.: Они все делают! Крупные сети интересуют только, чтобы импорт был.
С.Л.: Если взять Францию, которая в социальном плане, особенно в фермерском, я считаю, один из самых развитых, там существует сеть – это 4-я или 5-я сеть мировая по объему продаж. Она создана - 3000 фермеров ее в свое время создали, они являются пайщиками этой сети. Продукты в этой сети самые качественные.
А.Д.: У нас нет сетей, которые бы создавались фермерами.
С.Л.: У нас нет сетей, нет экономических предпосылок. Государство это никак не стимулирует. Очень эффективный метод регулирования производства и экономики это налоги. У нас на сегодняшний день нет закона о нормальном налогообложении сельхозпроизводителей. Есть закон о едином сельхозналоге, который не работает, более того – специально он сделан так, чтобы крестьяне ими не пользовались, этим законом может пользоваться только один садовод – он выращивает что-то на 6 сотках, это закон для него приемлем. Как только начинаешь выращивать чуть больше – тут же этот закон становится для тебя неэффективен. Я с Минфином уже третий год пытаюсь этот закон реформировать. Они, мягко улыбаясь, в конце уже сказали – мы специально сформулировали таким образом это закон, чтобы он не работал.
А.Д.: Удивительно! У нас вообще такое впечатление, что в законодательстве российском очень много законов специально сформулировали таким образом, чтобы не работали.
С.Л.: Да. Я до работы своей об этом не думал, а сейчас – я понимаю, что 2/3 законов для того, чтобы они не работали.
А.Д.: Почему?
С.Л.: Минфин видит снижение налоговой базы, хотя, прежде чем, стричь овцу, ее надо вырастить, Минфин никак это не поймет. У нас чиновники все «хапковые» идеологии – т.е. прийти, хапнуть либо в плане карьерном, либо в плане материальном и через 2-3 года уйти, никто не думает о 10-15-летних планах. Экономика не терпит годового планирования, общество требует законов, поэтому формально закон принимают, а фактически он не работает. Крестьяне говорят – вы не регулируете налогообложение. Как не регулируем? У нас единый сельхозналог. Так он не работает! А это уже другой вопрос. То же самое сейчас по торговым сетям. Сейчас Дума говорит, что идет закон о торговых сетях. Я посмотрел - знаете о чем закон? Где ларьки ставить. Как в торговом зале освещение делать - это технический закон и никакого отношения к регулированию экономики торговых сетей и вопросов потребления там не заложено, этот закон сейчас примут и начнут говорить - правительство, Дума подумала и мы приняли закон.
В.П.: Не хотелось бы заканчивать на том, что разумное государство, правительство начало мыслить и понимать государственные решения после того, как образовались очереди за продовольствием. А сегодня системность всей работы заключается в том, как мы наводили порядок на рынках. Сейчас мы выйдем, пойдем на любой рынок и посмотрим, кто там продает, как продает. И скажем – говорили год назад и ничего не поменялось, те же люди, те же национальности, те же цены, та же непоследовательность.
С.Л.: Административный ресурс – он работает на 2-3 месяца. Это выборы можно с административным ресурсом сделать, экономику не выстроишь административными мерами, законы нужны – прямого действия, а не со ссылкой, как у нас, на решение правительства. У нас все законы принимаются – а это решение правительства. Зачем законы принимали?
А.Д.: У нас время вышло. Спасибо гостям РСН - Владимир Николаевич Плотников – председатель Аграрной партии и Сергей Федорович Лисовский – заместитель председателя комитета РФ по аграрно-продовольственной политике.
В прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" Сергей Лисовский - заместитель председателя Комитета по аграрно-продовольственной политике СФ
Источник: Стенограммы пресс-конференций радио "Эхо Москвы"
Дата выпуска: 14.01.2008
Эфир ведет Алексей Дыховичный.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ - Сергей Лисовский - заместитель председателя комитета по аграрно-продовольственной политике СФ у нас в гостях. Здравствуйте.
С. ЛИСОВСКИЙ - Здравствуйте.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ – Мы говорим о том, станет ли Россия мировой продовольственной державой. Информационный повод для этого нам предоставил первый вице-премьер РФ Дмитрий Медведев. Кандидат в президенты, он с утра еще зарегистрирован не был окончательно. Но я думаю, что…
С. ЛИСОВСКИЙ - Предполагаемый президент.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ – Да, и собственно говоря, давайте мы для начала определимся. Разделяете ли вы мнение, станет или нет?
С. ЛИСОВСКИЙ - Я об этом говорил уже три года. Если взять мое интервью трехлетней давности, я говорил, что Россия обречена быть ведущей аграрной державой мира.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ – Было дело такое. «Эти вызовы, речь идет о подорожании энергоресурсов и продовольствия, - я цитирую Дмитрия Медведева, - эти вызовы 21 века мы вполне можем превратить в наше преимущество. Давайте этим и займемся». Наверное, это в том числе и в вашу сторону. Вам заниматься.
С. ЛИСОВСКИЙ - Да, наш аграрный комитет активно этим занимается, и я считаю, что за последние три года очень много было сделано. Был принят закон, который в течение 10 лет не могли принять о поддержке сельского хозяйства. Была программа впервые за постсоветский период развития сельского хозяйства на 5 лет принята. Она естественно не совсем нас устраивает, точнее совсем не устраивает, но, тем не менее, хотя бы знаково она была принята и начала работать.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ – Достаточно распространенное мнение, что сельское хозяйство это бизнес. И бизнесу не надо помогать, ему надо не мешать.
С. ЛИСОВСКИЙ - Это распространенное мнение, я таких людей называю знайками. Которые все знают, но ничего не умеют. Вообще-то бизнесу во всем мире помогают, особенно глобальному, в котором задействовано большое число жителей страны и большие ресурсы, как финансовые, так и производственные. А сельское хозяйство это минимум 40% населения страны и 90% территории страны. Поэтому такому бизнесу надо помогать, тем более что сельскому хозяйству во всем мире все помогают. Мы, к сожалению, остановились на 1% практически расходной части бюджета поддержки сельскому хозяйству. Хотя в любой более-менее развитой стране эта сумма минимум 5%, а во многих развитых странах доходит до 20-25%.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ – Как помогать? Можно иметь очень большой бюджет, но все испортить.
С. ЛИСОВСКИЙ - Дело в том, что мы по-разному понимаем помогать. Одно дело, во-первых, защищать от посягательств других стран. Это первое. Второе, это правильно регулировать экономику в целом, потому что сельское хозяйство зависит от общего состояния экономики. Я говорю здесь о тарифах естественных и неестественных монополий. Чем у нас государство вообще не занимается. Антимонопольный комитет у нас практически не работает. Не практически, а вообще не работает. Поэтому именно это я называю помощью. И плюс если уж сельскохозяйственные продукты во всем мире субсидируются своими странами, мы вынуждены заниматься тем же самым, потому что понятно, если в Европе минимум 50% себестоимости продовольствия фермерам возвращается, то есть компенсируется, то если мы не будем делать того же самого, к сожалению, мы не сможем конкурировать на рынке. Конкурировать честно. Потому что когда говорят о честной конкуренции, давайте поставим всех, кто к нам привозит к нам продовольствие в те же рамки, как живут наши крестьяне, и тогда мы будем честно конкурировать и кстати выиграем. Потому что себестоимость нашего продовольствия она ниже. Но раз уж они помогают и как бы захватывают наши рынки, мы должны наши рынки защищать.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ – Вы начали с того, что защищать свои рынки, вы имели в виду именно вот это. То есть субсидирование.
С. ЛИСОВСКИЙ - Да, потому что многие страны, особенно развитые, они имеют уже очень крупные мощные программы по захвату продовольственных рынков других стран. Потому что это не просто экономика, это уже глобальная политика.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ – Они так не называются.
С. ЛИСОВСКИЙ - Фактически это подразумевается. От того, как называется, неважно, важна суть вопроса. А суть вопроса – захваты чужих рынков.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ – Объясните мне, что это за программа по захвату продовольственного рынка России.
С. ЛИСОВСКИЙ – Есть, например, в Америке крупнейший банк, который имеет специальную программу по финансированию экспортных операций. То есть если ты экспортируешь продовольствие в другую страну, то ты имеешь очень много преференций. Практически кредит с нулевой ставкой на очень долгий срок, плюс тебе очень многие затраты гасятся и по государственным программам. И так далее.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ – Банк, о котором вы говорите, речь идет не только о продовольствии, я так понимаю.
С. ЛИСОВСКИЙ - Это вообще. Но продовольствие, например, для Америки, просто все забывают, но Америка является огромной аграрной страной и для них аграрная отрасль является базисной. Вообще Америка начиналась, Уолл-стрит это улица стены, та, которая стояла для того, чтобы защищать жителей от свиней, которые паслись рядом. Поэтому это и знаково они пошли от аграриев. И фактически они очень зависят от аграрного сектора. Поэтому мы, забывая более 15 лет об этом, мы очень сильно пострадали. И я считаю, что помимо того, что надо развивать сейчас аграрную отрасль и помогать ей, надо еще разобраться, кто ее все эти годы уничтожал. Потому что все-таки чиновники не должны уходить бесследно просто на заслуженный отдых. Они должны сидеть за те ошибки, которые допустили. Потому что они гораздо опаснее любого убийцы или террориста, потому что террорист убивает 1-2-3, ну десяток человек, они убивают сотни тысяч человек. Потому что за это время, пока уничтожалась аграрная отрасль в России, погибли миллионы людей на селе. И это благодаря вот этим нерадивым чиновникам, которые должны за это ответить.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ – Программа, которая принята 2008-2012, что она подразумевает?
С. ЛИСОВСКИЙ - Во-первых, это первая программа после распада Советского Союза, которая формулирует идеологию правительства как поддержку сельского хозяйства. Раньше такой программы не было и идеологии такой не было. Греф вообще три года назад говорил, что нам все привезут. Не надо развивать аграрную отрасль, вообще у нас крестьян на селе много. Да, да, вы не…
А. ДЫХОВИЧНЫЙ – Я так пытаюсь вспомнить.
С. ЛИСОВСКИЙ - Он это говорил часто очень и сначала он говорил это публично, потом стал в кулуарах говорить. Но до нас это доходило, и Совет Федерации достаточно спокойно это формулировал. Более того, его люди, которые приходили к нам, кстати, работали с нами по этой программе, они пытались эту программу свести до чисто декларативных каких-то моментов. И только благодаря Совету Федерации, который принял обращение к президенту, и сказал, что программа не будет принята, если не будут приняты какие-то основные показатели, причем которые будут выражены в конкретных цифрах, Совет Федерации эту программу не примет. Только благодаря этому программа появилась в том виде, в котором она есть. Хотя конечно она нас не устраивает, потому что мы требовали минимум 5% расходной части бюджета на поддержку сельского хозяйства. Причем один чиновник Минфина, улыбаясь: куда вам такие деньги. Как давать деньги на непонятные госкорпорации, 130 млрд. на госкорпорации нанотехнологий выделили, причем с совершенно непонятными функциями, обязательствами и так далее. Причем приняли в течение двух недель. Это Минфин понимает. А как отдать 40% населения всего лишь 100 млрд. это Минфин не понимает. Но это на их совести. Поэтому программа конечно принята. Она естественно очень слабая. Потому что если взять, например, сельские дороги, которых у нас практически нет. Там, по-моему, всего лишь около 3 млрд. рублей. Что такое на страну 3 млрд. рублей на сельские дороги. Ничего. И так далее. На социальную. В этой программе впервые задекларировано повышение качества уровня на селе. То есть, наконец, мы все поняли, чтобы люди оставались на селе, им надо обеспечить минимальные социальные условия. Такие же, как в городе. Так вот на это направление тоже выделены очень маленькие средства в рамках всей страны. Но лиха беда начало. Я уверен, что, во-первых, мы подкорректируем эту программу, потому что это позволяет наш бюджетный кодекс, каждый год корректировать. Плюс мы ее приняли в июле, а в октябре мы уже добавили около 12,5 млрд. на 2008 год. И перевалили за 100 млрд. рублей на 2008 год. Потому что по 2008 году по программе этой было меньше 100 млрд. Поэтому движение есть, более того, очень многие российские предприниматели, западники не вкладывают в Россию, особенно в сельское хозяйство, прекрасно понимают, что они будут рыть сами себе яму, поэтому они вкладывают только в сырьевые отрасли, которые им необходимы. Так вот, российские предприниматели очень активно стали вкладываться в сельское хозяйство, очень успешно, и когда было заявлено, что Россия станет аграрной державой, этому есть предпосылки. Мы уже начали ею становится. Есть взять мясо птицы, мы буквально через год можем обойтись вообще без импортного мяса. Если взять свинину, я думаю, 2-3 года, мы обойдемся без импорта свинины. Не говоря уже о пшенице, которую мы начали экспортировать. Поэтому я уверен, что через 5 лет мы не только будем себя кормить, мы будем кормить достаточно много и других стран. Другое дело, дадут ли нам это сделать. Потому что российские многие чиновники и естественно западные всячески этому противодействуют.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ – Михаил Апраксин интересуется, он пенсионер: «В нашей деревне есть фермер. Выращивает картофель, но живет плохо. А батраки из числа сельской бедноты все больше пьют и ненавидят его. Вопрос: где взять ресурс в виде здоровой рабочей силы, где взять длинные и дешевые деньги на развитие?»
С. ЛИСОВСКИЙ - Два аспекта. Во-первых, мы за 15 лет уничтожили работоспособное население на селе. Более того, мы сформировали отношение к человеку, который работает на селе, окружающих достаточно негативное, потому что наличие у кого-то денег, неважно, заработал он их или украл, вызывает отрицательную реакцию, к сожалению. И это тоже должна быть политика государства, которое должно разъяснять, какие деньги праведные, а какие неправедные. И сажать за неправедные, и благодарить за праведные. Это тоже глобальная политика государства и тоже является помощью сельскому хозяйству. А второе, где взять деньги. Деньги сейчас есть, Россельхозбанк активно кредитует фермеров. Проблема в другом. У нас были приняты национальные проекты два года назад, активно на селе стали работать с этими кредитами, которые достаточно эффективны. Вырастили, допустим, ту же птицу, свинину, а продать некуда. Потому что рынки забиты импортом. Импорт захватил наши рынки. Поэтому программа правительства должна сейчас на ближайшие год-два очистить российские продовольственные рынки от импортного продовольствия. Выметать поганой метлой.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ – Но это как-то не рыночно.
С. ЛИСОВСКИЙ - Это очень рыночно. Я очень много работал с рынками Европы, Америки, там нет рынка в том понимании, в котором мы, к сожалению, понимаем. Там рынок продовольствия настолько зарегулирован, Советскому Союзу не снилось. И это правильно. Потому что рынок продовольствия это очень серьезная политика. Это здоровье нации, это целостность страны и так далее. Это экология, это та экосистема, которая нас окружает. Поэтому, сохраняя сельское хозяйство, мы сохраняем, прежде всего, ту среду, в которой мы живем. И это кстати очень многие понимают в Европе. Точнее точно понимают, они активно с этим работают. У нас этого, к сожалению, пока не понимают. Поэтому появление импортного продовольствия это, во-первых, зависимость, во-вторых, это опасно для здоровья. Известны случаи, про это правда молчат, еще в советские времена, когда была отравлена парфюмерия польская, которая к нам шла. Было это диверсией или было случайно, никто не знает. Но это было. А что стоит сейчас, например, используя генетически модифицированные продукты, сформировать у наших россиян скрытную аллергическую реакцию на те или иные компоненты. А потом просто достаточно будет распылить их над Россией, и у всех будут течь слезы из глаз, или мы будем чихать, и никто не сможет сопротивляться. Это очень просто сейчас делается. Почему-то об этом никто не думает. Я уж не говорю о том, что, уничтожая сельское население, мы уничтожаем целостность страны. Потому что, выезжая за пределы этих глобальных городов, которые сами себя пожирают, та же Москва, которая стоит в пробках, мы будем встречать просто разоренные территории, где будут банды некормленых крестьян, которые будут искать продовольствие с кистеню.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ – Николай возвращает нас к вопросу: станет ли Россия мировой продовольственной державой. Можно я отвечу, - пишет Николай. – Не станет, ведь армада чиновников, сидящих на сельском хозяйстве, совсем не заинтересована в увеличении производства, и фермерство удушили, а подневольно за копейки никто работать в деревне не будет. Собственно говоря, он подтверждает ваши слова о том, что чиновники…
С. ЛИСОВСКИЙ - Не совсем так. Те чиновники, которые впрямую отвечают, чиновники Министерства сельского хозяйства, они достаточно эффективно работают и много то, что сделан комитет, это благодаря совместной работе с Минсельхозом. Дело в том, что, к сожалению, нам противодействует, это ушедший, почивший в Сбербанке Греф…
А. ДЫХОВИЧНЫЙ – Опять вы Грефа.
С. ЛИСОВСКИЙ - А что делать, он 8 лет уничтожал нашу экономику, поэтому мы хлебаем все, что он нам там заложил. И Кудрин, который до сих пор еще существует в правительстве.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ – У нас ВВП растет.
С. ЛИСОВСКИЙ - ВВП у нас растет в рамках инфляции. Давайте так посмотрим.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ – Экономика растет.
С. ЛИСОВСКИЙ - Более того, у нас конечно экономика растет, но она могла бы расти гораздо эффективнее, чем это происходит сейчас.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ – Это министр, который был при Владимире Путине, я прощу прощения.
С. ЛИСОВСКИЙ - Вы знаете, многие управленцы, топ-менеджеры встречаются с нерадивыми исполнителями. То, что Греф был нерадивым исполнителем, ему доверили, а он не оправдал…
А. ДЫХОВИЧНЫЙ – И столько лет его руководитель не видел этого, это вообще-то как-то нехорошо.
С. ЛИСОВСКИЙ - Дело в том, что управление страной это достаточно серьезный объем знаний, который, к сожалению, к людям приходит наверное в процессе, а редко приходит уже готовый.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ – Когда у тебя ключевой менеджер такой, как вы говорите…
С. ЛИСОВСКИЙ - Что вы мне хотите сказать, что это плохо? Это было плохо. Но, слава богу, что это произошло, что сейчас ушел. Жалко, конечно, что ушел в сбербанк, крупнейший банк страны, который вместо того, чтобы развивать экономику, сейчас, скорее всего, будет тормозить ее. Но это уже другой вопрос. Это все-таки не такой ключевой пост, который был раньше у Грефа.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ – Именно об этом я говорю. Что раньше у Грефа при Владимире Путине был ключевой пост и если руководитель не видел, что менеджер такой, как вы говорите, то значит это плохой руководитель. Я вот о чем. Руководитель в данном случае Владимир Путин.
С. ЛИСОВСКИЙ - Мы все допускаем ошибки. И слава богу, что у нас хватает решимости их исправлять. То, что Грефа Путин убрал, это было серьезное решение. Признание, скажем так, тех проблем, которые Греф породил и я считаю, что это было волевое решение.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ – Давайте о сельском хозяйстве. Итак, чиновничество, постулат Николая…
С. ЛИСОВСКИЙ - Постулаты постулатами, но то, что Россия обречена быть аграрной державой, здесь вопрос только времени. Потому что никто кроме нас не обладает таким объемом сельскохозяйственных угодий. Более того, таких объемов угодий, которые не заражены, как они заражены в Европе и Америке.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ – Вы имеете в виду генетически модифицированные.
С. ЛИСОВСКИЙ - Все, не только. Дело в том, что нам беда помогла в свое время, что за 15 лет, что мы не занимались сельским хозяйством, химия пошла далеко вперед. И те средства, которыми обрабатывали и землю, и растения европейские, американские фермеры, они как всегда имели бы достаточно серьезный побочный эффект. Сейчас Европа пришла к тому, что она уже не может без этой химии существовать. Потому что потенциал опасных элементов в земле и в среде обитания настолько большой, что для того чтобы его погашать, надо все время добавлять, добавлять той же химии, скажем так. Мы этот этап не прошли, за 15 лет у нас ничего не было, и земля осталась чистой. Поэтому мы, во-первых, единственные, кто может сейчас выращивать, кроме небольших стран, которых я не беру, потому что это объемы совершенно несущественные. Мы единственные, кто может производить экологически чистые продукты.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ – Греф спас русскую землю, простите, что вспомнил вновь.
С. ЛИСОВСКИЙ - Дело в том, что можно было пойти немножко другим путем и в то время, когда Греф пришел, уже все понимали ту отрицательную роль, которую играет химия в сельхозпроизводстве. Просто уже Европа не могла остановиться по ряду причин, в том числе потому что у них достаточно жесткий закон, защищающий собственность и так далее. Поэтому когда он пришел, он вполне мог пойти по другому пути, по которому прошли другие страны небольшие, но которые эффективно показывали, что можно обходиться и без столь сильного загрязнения собственных территорий. Так вот, это первое. Второе, те технологии, это как ФРГ после войны, когда мы вывезли все старые заводы, им ничего не оставалось, как строить новые. То есть они сразу начали все производство с новыми технологиями, на новых производственных мощностях. То же самое в сельском хозяйстве сейчас. То есть у нас сейчас…
А. ДЫХОВИЧНЫЙ – Вы имеете в виду ГДР.
С. ЛИСОВСКИЙ - Нет, ФРГ, мы же из ФРГ тоже много вывезли. Из ГДР вывезли. Но из ФРГ вывезли не мы, а англичане, американцы и так далее. Плюс многое было разрушено. Потому что если взять те же бомбежки наших союзников, они в первую очередь… заводы. Поэтому с одной стороны была разрушена страна, с другой стороны стартовали с новыми технологиями на новых производственных мощностях. Что дало огромный скачок в экономике. То же самое сейчас сельское хозяйство России. Мы сейчас строим все новое. То есть у нас сейчас производственные мощности в среднем 4-5-летние в лучшем случае. От 3 до 5 лет. В Европе это 30-25. В Америке – 30-40. То есть они уже по технологии и по производственным мощностям от нас отстают. И это уже показывает практика, потому что те темпы роста, которые мы показываем в свиноводстве, птицеводстве и растениеводстве, им такие и не снились. Понятно, что нам нужно определенное время, потому что мы, к сожалению, очень много используем технологии западных и европейских, у нас мало заводов, которые производят хорошее оборудование. Но это нужна политика государства, это та помощь, о которой говорю. Чтобы стимулировать именно строительство заводов, которые бы здесь производили эту технику. Например, так же как Китай. Он не дает продавать технику, он требует, чтобы к нему привозили производства, передавали технологии и строили у него и производили на его территории. Это правильно. Это тоже помощь государства, о которой мы забываем и без которой невозможно обойтись. Получается, что у нас еще один плюс, это новейшие технологии, и новейшие производственные мощности. Если взять мою Курганскую область, представителем которой я являюсь. Когда я пришел, это был 2004 год, был почти миллион гектар свободных земель, сейчас осталось не больше 150.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ – Сергей Федорович, увы, время истекло. Хотелось бы только единственное: сроки. Когда?
С. ЛИСОВСКИЙ - Если нам будут помогать, и не будут мешать, а мешают нам очень активно зарубежные наши «друзья», это произойдет через три года, если нам будут мешать так, как сейчас мешают, от 5 до…
А. ДЫХОВИЧНЫЙ – Они не мешают, они конкуренты. Как они должны помогать я не понимаю.
С. ЛИСОВСКИЙ – Я, когда говорю мешать, это значит, они будут конкурировать жестко с нами, а наше правительство будет им попустительствовать. Вот о чем я говорю, а не защищать собственные рынки собственных производителей. Более активно.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ – Спасибо вам. Значит три года, если будут помогать, если не будут помогать, то больше.
С. ЛИСОВСКИЙ - Если будут как сейчас помогать, слабо помогать, то я думаю, в районе 5-6 лет.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ – Сергей Лисовский - заместитель председателя комитета СФ по аграрно-продовольственной политике был у нас в гостях.